3 декабря 2015

Творческое притяжение скульпторов Горбуновых

Семья рязанских скульп­торов - Василий и Поли­на Горбуновы - вложила не­сколько краеугольных камней в облагораживание Рязани

Елена САФРОНОВА |
Творческое притяжение скульпторов Горбуновых

Некоторые любят место, в котором живут, умозрительно или на словах. Другие любят свой город действенно, укра­шая и совершенствуя окру­жающее пространство.

 

Семья рязанских скульп­торов - Василий и Поли­на Горбуновы - вложила не­сколько краеугольных камней в облагораживание Рязани. Среди них скульптуры «Грибы с глазами» в городском пар­ке на ул. Ленина, «Свинья-ко­пилка» возле здания Приобанка.

 

Хочется надеяться, что произведений талантливых скульпторов в городе приба­вится.

 

Свежая метафора для анималиста

 

Незадолго до встре­чи с Горбуновыми, профес­сиональное жюри утверди­ло эскиз памятника жертвам политических репрессий, ко­торый планируют установить на Скорбященском проезде: птичка, наполовину зажатая в железном кулаке. С утвер­ждением эскиза я поздра­вила автора «Птицы» Полину Горбунову.

 

«На конкурс наша семья подала несколько эскизов, — рассказывает Полина. - Мы искали свежую метафору, понятную и будущим поколе­ниям. И родилась идея "Пти­цы".

Главный смысл образа птицы в кулаке - страх: раз­давят ее или дадут улететь. Основа политических ре­прессий - тоже страх.

У меня прадед был сослан на Соловки и там утоплен на барже, и два следующих по­коления боялись об этом вспоминать, запуганы были так, что уходили в мир иной, сохранив тайну о репресси­рованных родственниках... Именно этот страх мне хоте­лось передать, а не прибег­нуть к лобовому образу».

 

Наверное, птичка, как символ свободного человека, попавшего в железные путы, возникла еще и потому, что Полина Горбунова по призва­нию - скульптор-анималист. Ее творчество проникнуто изображениями животных и других представителей при­родного царства, тех же «Гри­бов с глазами».

 

«Тема грибов была мною прочувствована с детства! Я выросла в лесу, - рассказы­вает Полина. - С 6 лет я одна шастала по лесу. Это мой лю­бимый досуг до сих пор! Те­перь он стал любимым досу­гом нашей семьи».

А сколько фигур зверю­шек ждут воплощения пока в виде эскизов!

Пока мы разговарива­ем в мастерской Горбуновых, я любуюсь анималистиче­ской сценкой в пластилине: на крышке люка греются коты. Осенний этюд. Будет ли он когда-либо отлит в бронзе и установлен в городе?

 

Скульпторы не задумыва­ются об этом, они живут ради творчества. Просто работы делят на творческие, сделан­ные для себя и для выставок, и заказные.

 

Недвижимость для ваяния

 

Мастерская, где я в го­стях, построена в 1980-х го­дах, еще при Надежде Чу­маковой, специально для Бориса Семеновича Горбу­нова, заслуженного художни­ка РФ, почетного граждани­на Рязани, автора памятника «Победа». Борис Семенович - отец Василия и свекор По­лины, а также старший това­рищ и наставник младшего поколения ваятелей. Иног­да и он чему-то учится у де­тей, не без гордости замеча­ет Василий.

 

Мастерская спланиро­вана с высокими потолка­ми, огромными окнами, чтобы удобнее было лепить крупную скульптуру. С плюсом боль­шого помещения соседствует «минус» - больших же ком­мунальных платежей за эти метры. Скульпторы отмечают: тяжело кормить семью и содержать мастерскую в совре­менных условиях, не имея ра­боты за стабильную зарплату, перебиваясь от гонорара до гонорара.

 

Тяжелая экономическая ситуация в стране на них от­разилась моментально: число заказов снизилось. «Когда везде оптимизация расходов, музы худеют», - метафориче­ски выразились Горбуновы.

Но как они распоряжа­ются внезапно наступившим свободным временем?

«Если появляется свобод­ное время и не надо работать, то очень хочется позанимать­ся творчеством!» - выпаливает Полина. Супруги сме­ются.

 

«То есть ваше нерабо­чее настроение - это на­строение творчества? А чем еще вы занимаетесь в сво­бодное время?» - интере­суюсь я.

 

«Конечно, бывают мо­менты, когда мы вообще ни­чем не заняты. Но тогда мы стараемся выехать на приро­ду или в лес. Зимой на лыжах покататься, с горки на "ва­трушках", летом на рыбалку. Сменить картинку перед гла­зами. Очистить эфир», - го­ворит Василий.

 

Лучший семейный отдых, в представлениях Горбуно­вых, - активный, на приро­де. Одно из любимых меро­приятий — поездка в деревню к родне, где рядом Ока, а в доме и во дворе - уйма до­машнего зверья.

«Дети должны расти с животными», - считает По­лина.

 

Вопрос, что бы они хоте­ли видеть в Рязани для досу­га семей с детьми, не то что­бы ставит моих собеседников в тупик, но они об этом просто не думают. Им хватает собст­венных способов проведения досуга. Они не любят массо­вые мероприятия, публичные акции, даже зоопарки, потому что звери в клетках выглядят несчастными.

 

Полина раньше занима­лась конным спортом, те­перь ей покататься на лоша­дях удается изредка, вместе с детьми. Благо, до рыбновского института коневодства рукой подать.

 

Художественный тандем

 

Я пытаюсь объять необъ­ятное: узнать о профессио­нальном становлении, опы­те работы и семейной жизни Василия и Полины Горбуно­вых. Интересно, как два ху­дожника уживаются в твор­честве (есть мнение, что это невозможно) и как они тво­рят - равноправно или кто- то доминирует?

 

Способ ведения беседы отвечает на последний во­прос. Горбуновы настолько чувствуют друг друга и всег­да солидарны, что, когда один начинает реплику, завершает ее другой.

 

Прошу рассказать, как они обрели профессию и друг друга.

 

«Как профессию обре­ла, не знаю. У меня родите­ли - геологи, ничего обще­го с искусством, - говорит Полина. - Но отец любил по дереву резать. Мне в детст­ве нравилось лепить, рисовать, конструировать что-то в уме. Лучший учитель в моей жизни, Владимир Андрее­вич Бурнин, в художествен­ной школе настроил меня на лепку.

И потом у меня уже мы­слей не было, что можно в жизни чем-то другим зани­маться. А у Василия не все так просто!»

 

«Я не шел в профессию прямым путем, - признается Василий. - По образованию сначала был слесарем-инструментальщиком, работал на приборном заводе. В худо­жественной школе не учил­ся, но с художниками много общался. Сам что-то лепил, рисовал, но это не казалось призванием, я не чувствовал тяги этому учиться.

Учился в ПТУ, работал на заводе, потом служил. В ар­мии повзрослел, начал раз­бираться, чего мне хочется в жизни. И пришел к выво­ду, что мне нравится лепить, у меня это получается.

Вернулся из армии, по­шел учиться сначала в худо­жественную студию, потом в художественное училище имени Серова в Ленинграде. До революции оно называ­лось "Рисовальная школа на Бирже", а теперь  - художест­венное училище имени Рери­ха в Санкт-Петербурге. Там пятилетний учебный курс, да­ется среднее специальное образование.

Я хотел учиться на скульп­тора, а в Рязанском художе­ственном училище нет такой специализации».

 

В этом учебном заведе­нии и познакомились Васи­лий и петербурженка Полина. С 1994 года они знают друг друга, с 1997 года - в браке. Полина не жалеет, что оста­вила Петербург ради Ряза­ни: «В Питере жить непросто. Хорошо приехать летом, от­дохнуть, погулять, посмот­реть на все эти красоты. А жить там темно, сыро и хо­лодно. И красот не видишь за бытовухой и делами».

 

Живут Горбуновы в Канищево, недалеко от ма­стерской. Это не самый при­глядный район Рязани, его созерцание вряд ли стиму­лирует творческий процесс, сочувствую я. Полина ма­шет рукой: «Творчество все здесь!» - и указывает на го­лову. Единственное, чего По­лине не хватает в средней полосе - моря. Видимо, ка­кая-то следующая ее скуль­птура будет посвящена вод­ной стихии.

 

К морской теме Васи­лий уже подбирался: сделал мемориальную доску писателю-маринисту Новикову - Прибою (установлена на зда­нии школы N° 7 Рязани).

В союзе Горбуновых ро­дились не только десятки скульптур, но и двое детей: 5-летний Глеб и 11-летняя Ксюша.

 

«Ваши дети, тоже буду­щие художники?» - спраши­ваю я.

 

«Кто ж знает! Как сами захотят!» - философски от­вечает Василий.

 

Полина рассуждает до­тошнее: «Глеб, скорее технарь, у него лучше идет физика и математика, он не приклеива­ется ни к какому нашему делу. У него развито пространст­венное мышление, хорошо, получается, лепить и рисовать. Но ему это не нравится.

А вот Ксюша любит ри­совать, лепить. Она зани­мается в студии "Колибри" у известного педагога Людми­лы Пронкиной. Там хороший подход к детям.

Дочка и в нашей мастер­ской бывает. Вот ее работы», - мама с гордостью кивает на подоконник, где стоят глиня­ные зверушки. Лошадка пря­мо как живая. Наверное, лю­бовь к животным, понимание их у Ксюши наследственное.

 

Папироса генерала Маргелова

 

Рассматриваю фото ра­бот Горбуновых. Привлека­ет внимание памятник гене­ралу Маргелову на площади его имени. На фотографии его размер кажется не выше человеческого роста, на деле высота фигуры - 3,6 м. Гене­рал, вопреки распространен­ной манере изображать военачальников, стоит в летной куртке и с папиросой, а за его плечами поднимается арка из парашютов и облаков.

 

Памятник генералу Мар­гелову создавала вся творче­ская мастерская Горбуновых и архитектор Александр Ку­басов. С неформальным ви­дом памятника связана целая история.

Маргелов.png

 

«Когда разрабатывал­ся проект, мы много встреча­лись с ветеранами, с теми, кто служил с Маргеловым, - рас­сказывает Василий. - Васи­лий Филиппович именно та­кой, каким его хотели видеть боевые товарищи. Ветера­ны буквально требовали с нас папиросу: "Василий всегда ходил с "Беломориной”! Без нее это будет не он!".

В последний момент сын генерала сказал, мол, не надо папиросы, на высшем уров­не решили делать без нее. А у нас уже все было слеплено, не хотелось образ менять. И мы оставили папиросу.

В результате за нее полу­чили нагоняй, но те, кто знал Маргелова, остались доволь­ны: Он ведь и был нефор­мальным в жизни: куда реже ходил в парадном мундире, чем в летной куртке, в которой мы его и изобразили».

 

Интересуюсь, как стро­ится работа над конкурсны­ми проектами.

 

«Когда объявляется тема конкурса, каждый из нас раз­рабатывает свою идею, потом представляем работы на кон­курсной выставке, - говорит Полина. - Если одна из на­ших работ выигрывает, тот ее создатель становится авто­ром проекта, а остальные ему помогают, потому что втроем создавать такие громадные вещи легче, чем в одиночку».

 

Монументальная скульп­тура - сложное инженерное сооружение. Помимо скульп­тора, который работает над образом и пластикой будуще­го произведения, необходимо участие еще многих специа­листов: и архитектора, и кон­структоров, и строителей. А также особых специалистов: увеличителей и форматоров. Последние в художественной среде на вес золота, в Ряза­ни их практически нет, потому каждый скульптор сам себе сварщик, форматор, увели­читель, а в коллективе такие дела делать сподручнее.

Надежда Чумакова.jpg 

Над памятником Надежде Чумаковой, детищем Бориса Семеновича, тоже бились все Горбуновы.

Вопрос, как работается творческому дуэту или трио, моим собеседникам кажет­ся наивным: прекрасно! Одна голова хорошо, а три лучше!

Аксенов.jpg


Памятник космонавту Аксенову

Новиков-Прибой.png

Памятная доска Новикову-Прибою

Клоуны и лешие

 

Иногда Горбуновы позво­ляют себе пошутить и, поми­мо серьезных скульптурных композиций, создают весе­лые. Пиццерия в Дашково - Песочне заказала скульп­торам фигуры клоунов для интерьера зала. Клоуны уда­лись на славу: яркие, наряд­ные, рты до ушей.

 

Клоуны побуждают меня задать Василию и Полине во­прос: не хотели бы они изва­ять и других забавных пер­сонажей? Например, Рязань можно было бы украсить ря­дом фольклорных персона­жей, выполненных в бронзе или дереве, на въезде в город поставить мужика косопузо­го, чтобы приезжие сразу по­нимали: прибыли в край ма­стеров по дереву.

 

Но профессионалы на эту идею смотрят скептически: «Дерево - материал не ван­далостойкий, он подержится максимум пять лет, - рассу­ждает Полина. - Если уж де­лать что-то подобное, то на­долго.

Для городской скульпту­ры бронза - самый удобный материал. Но тут много во­просов о возможности и це­лесообразности. На въезде в город фольклорным геро­ям не место: въездные фигу­ры требуют размера, а гри­бы с глазами или лешие - это все-таки юмор, они не долж­ны быть огромными.

 

Если их и ставить, то в пе­шеходной зоне, на Почтовой или в другом месте истори­ческого центра...,  который Ря­зань утратила на моих гла­зах. За 15 лет, что я тут живу, исчезли почти все уютные улочки с деревянными доми­ками, которые мне так пон­равились по приезде сюда. Остается одна Почтовая ули­ца, но много ли памятников и скульптур она может вме­стить?

 

«В городе скульптура всегда связана с архитекту­рой, а у нас с архитектурой беда. Городская скульпту­ра тяготеет к парковым зо­нам, у нас почти нет таких. И те редкие зеленые зоны, что остались, в основном застра­иваются домами», - подхва­тывает Василий.

 

Есть и самый больной во­прос: кто за все это будет пла­тить? Установку скульпту­ры нельзя профинансировать силами энтузиастов и даже методом краудфандинга.

 

Мы всего лишь фантази­руем. Но не сомневаюсь, если бы проект заселения Ряза­ни сказочными героями был объявлен, многие выиграв­шие конкурс работы вышли бы из семейной мастерской Горбуновых.

 

А может, их позже пода­рит Рязани молодой перспек­тивный скульптор Ксения Горбунова?

 

Елена САФРОНОВА

«Дом.Строй» N° 47 - 02.12.2015

Читайте также
Загрузить еще
1 2 3 4 5 ... 78